Война с саламандрами (сборник) - Страница 59

Землетрясение в Цзяньсу имело куда больший масштаб, нежели луизианское бедствие, однако ему в прессе уделили существенно меньше внимания, поскольку мир, в общем, уже привык к катастрофам в Китае, тем более что там, очевидно, не питают такого пиетета к человеческим жизням: миллионом больше, миллионом меньше. Кроме того, с научной точки зрения было очевидно, что речь идет о банальном тектоническом землетрясении, связанном с морским глубоководным желобом у островов Рюкю и Филиппин.

Спустя три дня, однако, европейские сейсмометры зафиксировали новые подземные толчки, эпицентр которых находился неподалеку от островов Зеленого Мыса. Когда появились более подробные сообщения, выяснилось, что сильным землетрясением было разрушено побережье Сенегамбии к югу от Сен-Луи. Между городами Лампул и Мборо образовалась глубокая трещина, в которую хлынула морская вода; она протянулась по направлению к Меринагену, достигнув Димарского оазиса. Очевидцы рассказывали о столбе из огня и пара, который вырвался из-под земли с ужасным грохотом, раскидав камни и песок на далекое расстояние; грохот сменился ревом моря, устремившегося в отверстую впадину. Человеческих жертв относительно немного.

Это третье землетрясение уже привело к некоему подобию паники. «ПРОБУЖДАЕТСЯ ВУЛКАНИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЗЕМНОЙ КОРЫ?» – спрашивали газеты. «ЗЕМНАЯ КОРА НАЧИНАЕТ ТРЕСКАТЬСЯ», – уверенно утверждали вечерние листки. Специалисты предположили, что «сенегамбийская расселина» образовалась, вероятно, из-за самого обычного извержения вулканической жилы, связанной с вулканом Пико на острове Фого, из архипелага Зеленого Мыса; еще в 1847 году этот вулкан извергался, но с тех пор считался потухшим. Таким образом, землетрясение в Западной Африке вовсе никак не связано с сейсмическими явлениями в Луизиане и Цзяньсу, которые, очевидно, носили сугубо тектонический характер. Однако людям, кажется, было все равно, по каким причинам трескается земля – по тектоническим или вулканическим. С этого дня все церкви были переполнены толпами молящихся, а в некоторых странах храмы перестали даже запирать на ночь.

Однажды около часу ночи (это было двадцатого ноября) радиолюбители на большей части Европы зафиксировали на своих приемниках сильные помехи в эфире, будто бы начала работать какая-то новая, необычайно мощная передаточная станция. Это происходило на волне двести три метра: в эфире было слышно нечто вроде шума машин или гула морских волн; в этом протяжном, казавшемся бесконечном рокоте вдруг прозвучал страшный, скрежещущий голос (все, кто его слышал, описывали его одинаково: глухой, квакающий, будто искусственный, к тому же еще многократно усиленный мегафоном), и этот лягушачий голос сердито закричал в эфир:

– Hallo, hallo, hallo! Chief Salamander speaking! Hallo, Shief Salamander speaking! Stop all broadcasting, you men! Stop your broadcasting! Hallo, Chief Salamander speaking!

После чего другой, странно глухой голос спросил:

– Ready?

– Ready!

В эфире что-то хрустнуло, – будто бы щелкнул переключатель, – и новый, но тоже неестественно глухой голос заговорил:

– Attention! Attention! Attention! Hallo! Now!

И тут в ночной тишине раздался хриплый, усталый, но все же очевидно привыкший повелевать голос:

– Привет, люди! Говорит Луизиана. Говорит Цзяньсу. Говорит Сенегамбия. Мы сожалеем о человеческих жертвах. Мы не хотели бы, чтобы вы несли ненужные потери. Мы хотим только, чтобы вы эвакуировали морские побережья в тех местах, которые мы вам заблаговременно укажем. Если вы это сделаете – вы избежите несчастий, о которых иначе придется сожалеть. Впредь мы будем информировать вас о том, в каком именно месте мы намереваемся расширить свое море, не менее чем за две недели до этого. То, что было до сих пор, – лишь технические испытания. Ваши взрывчатые вещества оказались вполне подходящими. Спасибо вам за них.

Алло, люди! Сохраняйте спокойствие. У нас нет никаких враждебных умыслов по отношению к вам. Нам просто нужно больше воды, больше побережий, больше отмелей для нашей жизни. Нас слишком много. Для нас перестало хватать места на ваших побережьях. Поэтому нам необходимо разрушать ваши континенты. Мы превратим их в заливы и острова. Таким путем мы в пять раз увеличим протяженность береговых линий в мире. Мы будем сооружать новые отмели. На глубине мы жить не можем. Ваши континенты понадобятся нам как материал для засыпания глубин. Мы против вас ничего не имеем, но нас слишком много. Вы пока можете перебраться в области, далекие от моря. Или в горы. Горы мы будем разрушать в последнюю очередь.

Вы нас хотели. Вы расселили нас по всему миру. И вот мы здесь. Мы намерены договориться с вами по-хорошему. Вы будете поставлять нам сталь для наших сверл и кирок. Будете поставлять нам взрывчатку. Будете поставлять нам торпеды. Будете работать для нас. Без вас мы не сможем ломать старые континенты. Эй, люди! Вождь-Саламандр от имени всех саламандр мира предлагает вам сотрудничество. Вы будете вместе с нами работать над разрушением вашего мира. Спасибо вам!

Утомленный хриплый голос умолк, и снова слышен был лишь протяжный гул не то машин, не то моря.

– Алло, алло, люди, – раздался опять скрежещущий голос, – теперь мы будем передавать для вас легкую музыку, записанную на ваши граммофонные пластинки. Слушайте «Марш тритонов» из художественной кинокартины «Посейдон».

Газеты, впрочем, объявили ночную передачу «грубой и неуклюжей провокацией», которую устроила какая-нибудь нелегальная радиостанция. Однако на следующую ночь миллионы людей уселись у своих радиоприемников, ожидая, не раздастся ли на той же волне тот же самый страшный, настойчивый, скрипучий голос. Они услышали его ровно в час ночи – в сопровождении могучего гула и плеска.