Война с саламандрами (сборник) - Страница 5

К оглавлению

5

Капитан вернулся под утро; был он мрачный и явно разозленный, однако не сказал ни слова. Только когда Йенсен помогал ему подняться на палубу, две пары голубых глаз обменялись холодными и внимательными взглядами.

– Йенсен! – сказал капитан.

– Да, сэр.

– Сегодня отчаливаем.

– Да, сэр.

– В Сурабае получите расчет.

– Да, сэр.

Вот и все. В тот же день «Кандон-Бандунг» вышел в Паданг. Из Паданга капитан Я. ван Тох отправил своей компании в Амстердам посылку, застрахованную на тысячу двести фунтов стерлингов. А вместе с ней, по телеграфу – прошение о годовом отпуске: настоятельная необходимость поправить здоровье и так далее. После этого капитан отправился бродить по Падангу, пока не нашел человека, которого он искал. Это был дикарь с острова Борнео, даяк, которого английские туристы иногда нанимали в качестве охотника на акул – ради зрелища. Дело в том, что даяк использовал в работе дедовские методы и шел на акул, вооруженный одним только длинным ножом. Вероятно, он был каннибалом, однако работал по четкому тарифу: пять фунтов за акулу, не считая питания. Надо признаться, на него было страшно смотреть: кожа на обеих руках, на груди и на бедрах у него была ободрана акульей чешуей, а нос и уши – украшены акульими зубами. Его, собственно, и звали Шарк.

И вот с этим-то даяком капитан Я. ван Тох отправился на остров Тана-Маса.

Глава 2
Пан Голомбек и пан Валента

Стояло жаркое редакционное лето, то есть время года, когда ничего, то есть совсем ничего не происходит, когда не делается политика и нет даже никаких конфликтных ситуаций в Европе. Однако и в это время читатели газет, лежа в агонии скуки на берегах водоемов или под редкой сенью дерев, утомленные зноем, природой, деревенским покоем и вообще простой и здоровой жизнью отпускников, каждый день ждут, все время обманываясь в своих ожиданиях, что, по крайней мере, хоть газеты принесут что-то новое и освежающее: какое-нибудь убийство, войну, землетрясение – короче говоря, Что-нибудь; а если этого чего-нибудь в газете не оказывается, они трясут ею и оскорбленно заявляют, что в этих газетах ничего, то есть совсем Ничего нет, и что их вообще не стоит читать, и что они прекращают свою подписку на них. А в редакции сидят пять или шесть всеми покинутых людей, потому что их коллеги тоже разъехались по отпускам, где разочарованно трясут газетами и жалуются, что в них ничего, то есть совсем Ничего нет. И вот они сидят в своей редакции, пока из наборной не приходит метранпаж и говорит с укоризной: «Господа, господа, у нас на завтра еще нет передовицы…»

– Ну что ж, давайте тогда… ну, вот это… об экономической ситуации в Болгарии, – предлагает один из покинутых всеми людей.

Метранпаж отвечает с тяжелым вздохом:

– Да кто ж это станет читать, пан редактор? Так ведь во всем номере опять не будет Ничего, Что Можно Читать.

Шесть покинутых мужчин поднимают взоры к потолку, будто бы там можно найти Что-нибудь, Что Можно Читать.

– Вот если бы Что-нибудь случилось… – неуверенно предлагает один из них.

– Или если бы был… какой-нибудь… интересный репортаж… – продолжает другой.

– О чем?

– Да не знаю…

– Или выдумать… какой-нибудь новый витамин… – ворчливо предлагает третий.

– Сейчас, летом? – возражает четвертый. – Витамины – это для образованных, это лучше осенью…

– Как же жарко-то, господи! – зевает пятый. – Вот бы что-нибудь про полярные области…

– Но что?

– Хоть что-нибудь. Вот как был этот эскимос Вельцль. Отмороженные пальцы, вечная мерзлота и все такое.

– Легко тебе говорить, – перебивает шестой. – А откуда это сейчас-то взять?

В редакции воцаряется безнадежная тишина.

– Я тут в воскресенье ездил в Йевичек… – нерешительно произносит метранпаж.

– Ну и что?

– Говорят, там сейчас отдыхает какой-то капитан Вантох. Говорят, что он там, в Йевичке, родился.

– Какой еще Вантох?

– Толстый такой. Говорят, что он морской капитан, этот Вантох. Еще говорят, что он где-то там добывал жемчуг.

Пан Голомбек обменялся взглядами с паном Валентой.

– А где «там»?

– На Суматре… На Целебасе… Ну, в общем, там где-то. Говорят, что он там тридцать лет прожил.

– Дружище, а ведь это идея! – сказал пан Валента. – Мог бы получиться первоклассный репортаж. Поедем, Голомбек?

– Ну, попробовать можно, – согласился Голомбек и слез со стола, на котором сидел.

– Вон там он, – сказал хозяин пивной в Йевичке.

В садике за столом сидел, широко расставив ноги, толстый господин в белой фуражке, пил пиво и задумчиво водил толстым указательным пальцем по столу. Оба журналиста подошли к нему.

– Редактор Валента.

– Редактор Голомбек.

Толстый господин поднял на них глаза:

– What? Что?

– Я – редактор Валента.

– А я – редактор Голомбек.

Толстый господин с достоинством привстал со своего места.

– Captain van Toch. Very glad. Присаживайтесь, братишки.

Оба журналиста с радостью подсели к столику и положили перед собой блокноты.

– А пить что будете, братишки?

– Газировку с малиновым сиропом, – сказал пан Валента.

– С малиновым сиропом? – не веря своим ушам, произнес капитан. – Это зачем? Эй, хозяин, принесите им пива! А кстати – что вам вообще нужно? – спросил он, опершись локтями о стол.

– Правда ли, пан Вантох, что вы здесь родились?

– Ja. Родился.

– Скажите, пожалуйста, а как вы попали на море?

– Через Гамбург, понятное дело.

– А как долго вы уже капитан?

– Двадцать лет, братишка. Бумаги у меня все с собой, – уверенно сказал капитан, похлопывая по своему нагрудному карману. – Могу показать.

5